Александр Остапкович: . Три недели бойца 1. Киев«2. 1 марта, когда я вышел из поезда в столице и обнял своих родных, теперь считаю днем своего второго рождения», — говорит Александр. В 1. 1- м батальоне «Киевская Русь» мужчина прослужил всего месяц. В конце августа он оказался сразу на передовой, а 3. Остапкович вместе с командиром соседнего блокопоста, таким же добровольцем из Ирпеня Киевской области Игорем Багировым, пошел в разведку на территорию врага. С ними были еще два бойца — Кривогуб и Вахнюк. Денис Ученик (209), на голосовании 4 года назад. Первый куплет идет со строк: Она та,для которой ты достанешь звезды? А припев начинается со строк: Только в этой песне - я все изложил! Тексты песен являются таким же объектом прав как и, например, сами песни. Публикация размещённых здесь текстов песен на каких-либо сайтах без письменного разрешения компании запрещена. Слова SLT -- только в этой песне Мне друзья говорили : " ты что, серьезно?", Она та, для. Только в этой песне я всё изложил, Только в . Здесь можно прочитать текст песни Мне друзья говорили ты что серьёзно,она та для которой ты достанешь звёзды. Стихи и песня онлайн. Группа украинских военных нарвалась на засаду. Двоих расстреляли сразу, а Остапковича и Кривогуба взяли в плен. Командование батальона вело переговоры с казаками, пытаясь вызволить побратимов. Но те постоянно переносили время встречи, а вскоре перестали выходить на связь. Только через полтора месяца после случившегося удалось забрать тела погибших. На днях супруга Игоря Багирова вместо мужа получила медаль «За мужество». Судьба пленных долгое время оставалась неизвестной. Текст и перевод песни. Мне друзья говорили : ' ты что, серьезно?', Она та, для которой ты достанешь звезды. Только в этой песне я всё изложил, Только в этой песне я сам пережил, Только в этой песне для тебя стихи, К сожелению в этот день разошлись наши пути. Слова SLT -- только в этой песне Мне друзья говорили : " ты что, серьезно?", Она та, для Только в этой песне я всё изложил, Только в. А Александр Остапкович сбежал из плена и сумел выбраться с оккупированной территории. Александр твердо решил: мир должен знать, кто и за что воюет на востоке Украины, что происходило с ним и его побратимами.— Первые три месяца в плену нас было пятеро: я, Саша Кривогуб и трое спецназовцев из 8. Александр. Трое уехали домой, а мы. Ситуация изменилась после захвата Дебальцево. В те дни была разбомблена Чернухинская колония строгого режима. Вeтep гoнял лиcтвy пo мocтoвoй Был вeчep cвeтeл, кoгдa нa плoщaди Ceннoй Тeбя я вcтpeтил? Бoжe, кaкyю нёc я чeпyxy тoгдa и дaжe. Только через полтора месяца после случившегося удалось забрать тела в засаду, мужчина изложил в заявлении для Европейского суда. Изложив, свои 'п р а в и л а' жизни Н***, я был потрясен эффектом, который произвели в ней они; не говоря прямо, что 'аргонавтических' громов побед: кошки черные с Брюсовым, близость трагедии с Н***, ряд надрывов с 'коммуною': с Эртелем не пропоешь песни жизни! Сидевшие там заключенные разбежались по округе. Около тридцати человек казаки поймали и посадили вместе с нами. Те, естественно, тут же начали устанавливать свои блатные законы. А я на кухне получал еду — так со временем сложилось. И почувствовал, что зэки этим недовольны: «Укроп» не дает нам вкусного. У меня фантазия очень богатая, все это хорошо себе представил. Один из охранников по кличке Маньяк, участвовавший в издевательствах, сказал, что я обижаю будущих защитников Донбасса. Зэков вербовали, им оформляли документы. И со дня на день должны были выдать оружие. Потому что командиры казаков все время подчеркнуто повторяли: «Мы же вас кормим, не издеваемся, значит, относимся хорошо». А когда они не видели, по ночам, приходили казаки, кадыровцы, которые резали, били, издевались. А там же постоянно звучало: «От Юстаса Алексу». Так как я имею опыт туристических походов, припрятывал в укромные места то, что мне могло понадобится в пути и что удавалось раздобыть. В разных нычках у меня уже были ножичек, спички, свечечка, фляжечка, какие- то веревочки, карта местности. Когда бежал, ничего из этого не смог взять с собой. Знаете, даже хорошее воспитание сыграло со мной злую шутку. В ночь побега я спал в одной комнате с конвоиром. Внимательно посмотрел на его теплые крепкие берцы, но забрать их не смог. Этот парень ничего плохого мне не сделал. На ногах — кеды с дырками в подошве. Выпрыгнул из окна часа в четыре утра. Дошел до окраины города, спрятался в кустах погуще и пересидел до вечера. Всю следующую ночь шел вдоль реки, заходя в воду, путая следы, чтобы собаки не могли меня унюхать. Один из домов показался мне нежилым и при этом надежным. Вскоре туда пришла семейная пара — дом принадлежал недавно умершей маме женщины. Мне повезло, что эти люди оказались проукраинскими. Три недели они меня прятали, кормили, помогали связаться с семьей и друзьями, организовывали мой выезд. Рассказывали, что в окрестностях на столбах развесили мою цветную фотографию со словами «разыскивается особо опасный вооруженный преступник». Уже потом, на территории мирной Украины, нашел дом, где они смогут жить, если все же решатся выехать из Луганской области. Они должны быть крайне обижены на украинскую власть, ведь уже больше полугода не получают пенсию, не видят льгот и поддержки. Тем не менее убеждены: Украина должна быть единой и неделимой. При этом их дети настроены пророссийски. Сейчас мне очень хочется помочь спасшим меня людям. Эти воспоминания даются ему с огромным трудом. Мужчина позволил мне использовать в статье выдержки из его письменных показаний в исковом заявлении в Европейский суд.— Я был назначен командиром блокпоста, который находился между селами Городище и Центральное, — объяснил мне Александр, доставая распечатку заявления в Европейский суд по правам человека. Причем настолько наглый, что подходил к нашим позициям практически вплотную. Как- то мы пили кофе с бойцом Андро, позывной которого «Батоно» («уважаемый» по- грузински), и возле меня пролетела граната, выпущенная из гранатомета. А ведь эти мины летят беззвучно. Когда разрываются, уже не успеваешь спрятаться. Я очень переживал за своих ребят. Поэтому когда с Ростовской трассы приехал Игорь Багиров, привез нам резиновые сапоги, теплые спальники, плащи, я ему, опытному, смелому бойцу, рассказал о том, что нас обстреливают, а он предложил определить место, откуда это могли делать. Поверьте, это не было ребячеством, желанием погеройствовать. Мы надеялись вычислить врага. Багиров меня поддержал. Вахнюк и Кривогуб добровольно вызвались пойти с нами.«Мы действительно сначала нашли нычку врага, — читаю я в заявлении Александра в Европейский суд. Сначала подумали, что сепаратистов всего трое, и что удастся взять их в плен. Но в итоге оказалось: в засаде было около 1. Несколько пуль задели и Вахнюка. Я слышал, как подошедший к нему казак . Но затем раздались выстрелы и другой голос сказал: . Нас с Кривогубом избили, связали и отвезли в сарай — хозяйственную постройку бывшего ночного клуба . Там нас держали полтора месяца. У меня было сломано ребро. Кривогубу разбили голову, повредили позвоночник так, что он несколько недель практически не передвигался. Почти каждую ночь к нам приходили выпившие казаки . К телу приставляли оружие и спрашивали: ? Ту сейчас и прострелим“. В середине ноября нас перевели в гараж центра занятости, который служил . После Нового года определили в комнату на втором этаже в самом здании».— Гибель Игоря Багирова и Александра Вахнюка для меня стала огромной трагедией, — говорит мужчина. Но чувствую, что морально уже готов к этому. С женой Игоря разговаривал по телефону. Ей важно было от очевидца узнать, как погиб муж. С супругой Александра Вахнюка еще не говорил. Он когда- то служил в спецназе, знал, как расставить людей на позициях. Но почему- то меня назначили командиром блокпоста, хотя я — типичный «пиджак». Так в армии называют тех, кто получил звание, обучаясь на военной кафедре вуза. Я больше занимался бытовыми вопросами, обеспечением, укрытиями, а «Сову» — такой позывной был у Вахнюка — сразу попросил: «Ты оцени ситуацию и обозначь бойцам их позиции так, как это нужно». На него можно было положиться. Человек, о котором говорят: с таким пошел бы в разведку. Мужчина, которого из- за возраста не хотели оформлять в батальон, смог преодолеть бюрократические преграды, связавшись с волонтерами. Более того, его в числе других двадцати таких же отчаянных защитников Украины на передовую отвозили волонтеры, в числе которых была и я. В конце августа мы доставили их в самую гущу событий под Дебальцево. В то время, когда мы находились в штабе батальона, сразу в трех местах его бойцы вели бой. Решил: лучше пусть возьмут меня, чем кого- то из молодых ребят. Узнав, что волонтерская организация «Мега- Полиграф» помогает оформить таких добровольцев, сразу же позвонил. Мне было все равно, в какое подразделение попаду. И рад, что сразу оказался на передовой. Замполит, начальник штаба, другие офицеры батальона провели небольшой инструктаж, показали, как пользоваться автоматом, как проверять машины на блокпостах и при этом не стоять на линии огня у своих же побратимов. Уже на следующий день разведка сообщила, что на наш блокпост планируется наступление. Напряжение было невероятным. В итоге атаки не было, хотя враг нас пытался прощупать. Мы отбились. А вообще, мне не повезло побывать в бою. На два дня меня забрали в штаб, чтобы оформить документы. Именно тогда на нашем блокпосту произошел восьмичасовой бой. Отбить его помог Игорь Багиров, примчавшийся к нам на подмогу на танке. Бойцы потом говорили, что от стрельбы автоматы раскалились докрасна.— Вам, не служившему человеку, сложно было адаптироваться на войне?— Еще до того, как записался добровольцем, мысленно примерил на себя все возможные варианты. Представлял, что меня расстреливают, что мне отрезают ухо или пальцы. Но на деле все оказалось гораздо тяжелее. Эти пять месяцев у казаков меня не существовало. Со мной могли сделать все, что угодно. Такое впечатление, будто находился в могиле. Вы верили в то, что вас ищут, что обменяют?— Честно? Понимал, что следует надеяться только на себя. И в любой момент нужно быть готовым к побегу. Правда, все же думал «сделать ноги» в апреле, когда потеплеет. Но все произошло раньше. Очень сложно было решиться бежать. Вот это был, пожалуй, самый тяжелый момент. Сидишь в тепле, кормят, пока жив. А что будет, когда выпрыгнешь из окна? Не могу представить, что пережила моя семья. Услышав женский голос: «Папа?», казак сказал: «Только что его убили». После чего поинтересовался: «А чей это телефон звонил?» Оказалось, мой. Ее знакомый помог мне выбраться из Луганской области. Перед выездом я перекрасил волосы. Хотел добавить седины, чтобы выглядеть старше. В итоге волосы стали какими- то рыжеватыми, а борода — с фиолетовым оттенком. Хорошо, что на блокпостах нас практически не проверяли. Там свои порядки: если водитель автобуса дает определенную сумму денег, пассажиров не трогают, машину быстро пропускают. У меня есть еще сын, он родился в 1. Из- за Чернобыльской катастрофы у него были проблемы со щитовидной железой, ее удалили. Теперь ему нужно постоянно наблюдаться у врачей. Есть и восьмилетний внук. И теперь не отпускают от себя ни на минуту. В сарае, в котором их вместе со спецназовцами из 8. Набирая в кружку себе, каждый предлагал и другим: «Господа, чем вас угостить? Чаем или кофе?» Каждый делал свой заказ. Угощавший разносил ледяную воду, но каждый напрягал фантазию и «пил» выбранный напиток. Юра из 8. 0- й бригады ВДВ, когда была возможность, говорил маме: «Не переживай. Есть все: и каша, и картошка, и мясо, и особенно рыба».— Снится плен?— Почему- то нет.
0 Comments
Leave a Reply. |
AuthorWrite something about yourself. No need to be fancy, just an overview. Archives
January 2017
Categories |